Только что позвонил Наиль. Так рада его слышать всегда, потому что это случается очень редко. Сказал, что зайдет к нам на неделе, что в пятницу у нас будет что-то в зале, хотя даже я этого не знаю еще. Пожелал все удачно закончить, и мне хорошо стало, что кто-то просто говорит мне эти обычные слова. Остальные почему-то не догадываются, что я хочу их слышать. Всего лишь поддержать меня, ведь этого очень не хватает. Сколько мы с ним знакомы, года два кажется? Да, в ноябре было два года. И он все это время умудрялся быть рядом со мной, то чаще, то реже, но вместе. Я вспомнила, как он пытался помочь мне тогда, в самом начале нашего общения, с той же проблемой, и почувствовала через трубку, что он молча улыбается, потому что мне тоже было приятно вспомнить это. А ему, наверное, еще и приятно, что я помню. Мы так давно не сидели с ним вдвоем, говоря о всем подряд, и мне сейчас очень этого захотелось. Я бы столько ему рассказала. Наверное, мы уже не посидим с ним так, потому что в той компании, что мы оба находимся, приходится постоянно поддерживать такие стандартные приятельские отношения: он понемногу поговорит с каждым, я только раз о чем-то спрошу его, словно мы тут не ради друг друга собрались. Но мы-то знаем, что это не так. Если бы я тогда не уехала в эту Москву, то ездила бы к нему в больницу по три раза на неделе, и там бы мы говорили и говорили, и говорили… Так странно, я даже прошла с ним эту аварию. Чудовищно осознавать, что мы так многое повидали вдвоем, хотя прошло всего ничего времени. Я рада, что в такой момент была одной из тех немногих людей, кто был рядом с ним. Помню, как добиралась туда, к нему, как бродила по холоду с окоченевшими руками, сжимая тот пакет, как меня встречали Юра с другом, как я выдержала их присутствие первые минуты, не засмущавшись (отдельное спасибо Юре за эту непринужденную обстановку), как увидела первый раз его маму, и Вику. Как она меня просверлила тогда взглядом, ооо, я помню это. Думаю, ей тоже стоило не малых усилий оставить меня с Наилем и ребятами, а потом и просто с Наилем… Я помню, как передала Юре, что уеду, а он сказал: «Ничего, мы найдем, чем его занять». Как извинялась перед ним самим, что меня не будет рядом в такие тяжелые дни, а он отнекивался, что все нормально и ребята с ним. Всю ту неделю я ему писала и волновалась, а к моему приезду его уже выписали.

Думаю, Вика была рада в душе, что меня больше не появлялось там. Я увидела их вместе еще летом, когда родители уезжали. Был поздний вечер, и мы только собирались перетаскивать вещи, я была в легком платье, абсолютно не подходившем к этому заданию, а тут они вдвоем. И я бы никогда не узнала его со спины, только он отчего-то два раза обернулся. И только потом разглядел меня в этой темноте, хотя я не понимала, почему какой-то парень так оборачивается. Он назвал мое имя, и вот тогда-то она первый раз так посмотрела на меня, я ощутила этот взгляд даже через летнюю ночь. Повернуться спиной к своей девушке и назвать ее имя — довольно сложная загадка. Вот она ее и не оценила.

Надеюсь, он придет к нам в зал в эту пятницу, или когда там будет все происходить. Я реально буду ждать его. И на неделе тоже. Он всегда для меня как лучик солнца.